«Структура D&O начинает шататься». Чем опасны для рынка выводы суда по страхованию ответственности директоров?

Как сообщало АСН, привлекая деньги граждан, директор инвесткомпании в качестве гарантии возврата займов обращал внимание граждан на договор «страхования деятельности», заключённый между «ВЛС Инвест» и «АльфаСтрахованием». Но бизнес страхователя завершился банкротством. В реестре кредиторов числится более 950 граждан. Сумма причинённого им ущерба приближается к 1 млрд р.

В этой связи конкурсный управляющий ООО «ВЛС Инвест» Наталья Ковалевская взыскивает 500 млн р. по договору страхования ответственности директоров и должностных лиц со страховщика D&O компании. 

Недавно опубликовано «отказное» решение суда первой инстанции. Как часто бывает, судебный акт составлен очень кратко. Но причины отказа понять можно. Часть причин касается конкретного договора, позиция суда в этой части не столь критична для страхования D&O в целом. Но есть и несколько более общих выводов, которые в той или иной степени касаются любого страхования D&O. Пока мы говорим о решении первой инстанции и в деле рано ставить точку, но некоторые выводы судебного акта уже настораживают.

Во-первых, суд строит свою позицию на пункте 3 статьи 931 Гражданского кодекса (ГК). Согласно этому пункту договор такого рода заключается в пользу лиц, которым может быть причинён вред. Таким образом, потенциальные пострадавшие от действий директоров являются выгодоприобретателями. Но суд считает, что в состав этих лиц НЕ входит само общество. Возможно, в данном случае этот вывод обусловлен формулировкой договора страхования, где страховой случай связывается с возникновением убытков у «третьих лиц» (а не у самого общества). Но, если воспринять описываемый вывод суда широко, то структура D&O начинает шататься, поскольку в большинстве случаев директор причиняет убытки именно обществу.

При этом суд делает полезную оговорку: если бы общество возместило убытки третьим лицам, оно само могло бы потребовать возмещения. В то же время, насколько можно судить, в данном случае страхователь этой оговоркой воспользоваться не смог.

Во-вторых, очень опасна ссылка суда на статью 928 ГК (страхование противоправных интересов) в связке с судебным актом о взыскании с директора убытков. Можно прочитать этот пассаж так, что, если действия директора были неразумными и недобросовестными, то ответственность за такие действия застраховать нельзя. Но такое понимание убийственно для D&O: получается, что любое такое страхование противоправно. Так, конечно, быть не должно.

Можно было бы утешаться тем, что причины признания случая нестраховым кроются в самом договоре, где исключено намеренное неправовое получение доходов директором, исключён умысел, исключено мошенничество. Судя по обстоятельствам дела, всё это было: и умысел, и присвоение в свою пользу, и мошенничество. Но дело в том, что суд ссылается не только на эти факты, но и на статью 928 ГК.

Стоит положительно оценить то, что в решении суда не ссылались на статью 932 ГК о страховании ответственности по договору. Квалификация страхования D&O по этой статье сопряжена с большими рисками, поскольку некоторые положения статьи носят жесткий императивный характер, а договоры страхования D&O им не соответствуют.

Но и без этого решение довольно опасно для развития страхования директоров. Сейчас становится понятно, что из различных рисков для этого сегмента страхования, о которых много говорили и писали, наиболее выпукло проявляются два: 1) проблема выгодоприобретателя и 2) проблема умысла/вины/неразумности и недобросовестности директора. Остается надеяться, что последующая практика сможет обойти наиболее острые углы и что суды, разрешая конкретные споры, не создадут препятствий для сегмента в целом.

По теме: 
Суд отказался взыскивать с «АльфаСтрахования» 500 млн р. по D&O инвесткомпании-банкрота
Как изменится основной закон страховщиков? Новые поправки к главе 48 ГК РФ
Страховую главу ГК РФ планируется изменить. Как?