Искусственное дыхание

Когда в разгар кризиса в 2009 году международные финансовые холдинги ING и Fortis объявили, что сворачивают деятельность по страхованию жизни в России, эксперты заговорили о самых мрачных перспективах лайф-сегмента. «Обе компании подошли к началу кризиса на первой стадии инвестиционного цикла, и для них стало логичным прекратить инвестиции в условиях падающего рынка. Это стало существенным ударом для сектора, и многие прогнозировали длительную стагнацию», – вспоминает Ольга Мозолькина, гендиректор компании «Дженерали ППФ Страхование жизни». Угрозы, которые кризис принес российскому страхованию жизни, свелись не только к этому. Сборы страховщиков, и без того небольшие, стремительно таяли. По различным оценкам, рынок «жизни» упал на 15–35%. Но не менее серьезной угрозой стало возвращение схем по оптимизации налогообложения, успешную борьбу с которыми ФССН вела несколько лет. «Многие эксперты рассматривали возвращение схем как одну из самых серьезных кризисных угроз для страхования жизни», – говорит Ольга Мозолькина.

Жизнь удалась. Но негативные прогнозы не оправдались: в 2010 году сектор пошел на подъем. «Жизнь удалась» – не без иронии прокомментировал журналистам итоги прошлого года глава Росстрахнадзора Александр Коваль. По оценкам ФССН, в кризис интерес населения к страхованию жизни резко не вырос, однако это не помешало страховщикам увеличить объемы премий. Из всех линий бизнеса страхование жизни показало самую внушительную динамику – рост составил 37,3%. В общей сложности лайф-страховщики собрали около 22,5 млрд руб­лей. Им удалось не только отыграть кризисное падение, но и перешагнуть через планку 2008 года (19,3 млрд рублей).

По словам Александра Коваля, рост обеспечили компании из топ-10. Объемы премий по страхованию жизни у них стремительно взлетели. У «Росгосстрах-жизнь» темпы прироста составили 168%, у «АльфаСтрахование-жизнь» – свыше 200%, более чем в 2 раза увеличил сборы по «жизни» «Русский стандарт страхование».

Впрочем, говорить о буме страхования жизни пока не приходится. Сработал так называемый «эффект низкой базы» – на фоне небольших объемов добиться быстрого подъема не составляло особого труда. Если же говорить о доле «лайфа» в общих сборах, то она по-прежнему минимальна – около 2%. По данным Ассоциации страхования жизни, объем взносов на каждого жителя страны все еще не превышает $5, а это менее 0,05% ВВП на душу населения. Для сравнения: в Великобритании, где этот показатель достигает 7%, на каждого жителя приходится 1831 евро премий по страхованию жизни. Во Франции еще выше – 9%, или 2651 евро.

«Основные показатели, характеризующие отрасль страхования жизни в России, пока очень малы. Более того, процент участия рынка в ВПП не менялся на протяжении двух лет, тогда как многие страны присутствия Allianz активно наращивали обороты», – говорит Максим Чернин, генеральный директор компании «Allianz Росно Жизнь».

Кредитный локомотив. Выбраться из кризисной ямы страховщикам жизни помогли банки, возобновившие розничное кредитование. Кризис научил кредитные организации внимательнее относиться к рискам, и условия по многим продуктам стали включать страхование жизни заемщиков. «По данным за 10 месяцев – с апреля 2010-го по январь 2011-го – объем выданных розничных кредитов вырос на 15,9%. Кроме того, банки стали расширять линейку финансовых продуктов, предлагаемых клиентам, за счет включения услуг страхования жизни», – поясняет Олег Киселев, управляющий директор компании «Ренессанс жизнь». По его словам, доля премии, полученной компанией в 2010 году через банковский канал продаж, составила почти 30% от общего объема. В портфеле «Росгосстрах-жизнь» эта доля чуть ниже – 14%. В компании «Авива» объем нового бизнеса по страхованию заемщиков потребительских кредитов превысил показатели 2009 года в 4 раза. Кредитный портфель «АльфаСтрахование-жизнь», по словам генерального директора компании Алексея Слюсаря, насчитывает уже более одного миллиона клиентов. «С опытом кредитного страхования мы получили не только хороший портфель, но и важную статистическую базу – российские таблицы смертности по работающему населению. Мы можем проанализировать продолжительность жизни в зависимости от пола клиентов и региона проживания, мы знаем структуру смертности россиян. Накопленные данные позволяют нам сделать следующий шаг – предложить рынку рисковые продукты. Это и есть закономерный процесс развития бизнеса», – считает он.

По словам Алексея Слюсаря, нет ничего удивительного и страшного в том, что рынок «жизни» движется за счет кредитного страхования: «Это очень честный, очень прозрачный, очень технологичный бизнес». Тем более что лайф-рынок уже прошел в России несколько ступеней развития. В 1990-е это был рынок схем, затем был период борьбы за чистоту рядов, в итоге ФССН удалось избавить поле от «схемных» компаний.

В 2000-х двигателем стало кредитование – сначала ипотека, потом автокредитование, а в 2007–2008 годах – потребкредитование. «Я предполагаю, что 2010–2011 годы будут последними годами серьезного роста кредитного страхования жизни. Потребительский рынок начинает захлебываться от переизбытка товаров, банки уже не имеют той подушки ликвидности, их заставляют кредитовать промышленность и инновации. После 2012 года страхование жизни будет развиваться за счет других драйверов. Может быть, появятся какие-то рисковые продукты, может быть, инвестиционные. А может быть, драйвером станет пенсионное страхование. Все зависит от решения правительства и от того, по какому пути пойдет реформа пенсионной системы», – считает гендиректор «АльфаСтрахование-жизнь».

Классика жанра. Но если страхование жизни заемщиков стремительно тянет рынок вверх, то классическое накопительное страхование растет отнюдь не так быстро. Например, объем рынка пенсионного страхования, по данным ФССН, в 2010 году едва дотягивает до 1,4 млрд рублей. Между тем, в Германии страховщики жизни собирают свыше 80 млрд евро, а в целом европейские страны в 2009 году собрали по «жизни» 625 млрд евро. Это несопоставимо с объемом российского рынка.

Непопулярность долгосрочных накопительных программ лишь отчасти связана с невысоким уровнем доходов россиян. «К сожалению, средний россиянин не дошел до осознания того, что он должен заботиться о себе сам, а не надеяться на государство», – считает Александр Бондаренко, управляющий директор компании «Росгосстрах-жизнь». Если в Европе и Америке наличие страхового полиса – естественная статья расходов для людей экономически активного возраста, то для россиян совсем еще недавно даже автострахование было в диковинку и воспринималось только как дополнительный налог. «Безусловно, потребуется еще значительное количество времени для создания покупательской «традиции» в таком сложном инструменте финансовой защиты и планирования, как страхование жизни», – убежден Максим Чернин.

Но дело не только в отсутствии элементарной страховой культуры. Развитие рынка страхования жизни в России сдерживается целым рядом факторов. «Это нестабильная финансовая ситуация в стране и высокая инфляция, что снижает горизонт финансового планирования у населения, отсутствие привычки к долгосрочным накоплениям, отсутствие налоговых преференций также снижает интерес к страхованию жизни у корпоративных клиентов», – считает Антон Кушнер, генеральный директор компании «Русский стандарт страхование».

Немногочисленными клиентами по пенсионному страхованию жизни, по данным самих страховщиков, сегодня в основном становятся семейные люди в возрасте старше 40 лет с личным среднегодовым доходом более $30 тыс. По данным «Allianz Росно жизнь», средний срок страхования клиентов по накопительным программам в России – более 12 лет. В среднем клиенты компании ежегодно вносят около 25 тыс. рублей, причем этот показатель актуален как для регионов, так и для столиц. Наибольшие среднегодовые взносы платят мужчины 31–40 лет и женщины в возрасте до 30 лет. «Очень примечательно, что в Германии, например, о пенсионном страховании начинают задумываться уже в возрасте 26 лет», – замечает Максим Чернин.

Механика жизни. Участники рынка считают, что наше население пока не оценило все выгоды накопительного страхования жизни, которое может стать альтернативой банковскому вкладу или ПИФу. Компания по страхованию жизни обеспечивает гарантированный доход по накопительным программам, размер которого зафиксирован в договоре страхования. В большинстве компаний он составляет от 2 до 5%. Но клиент может получить и дополнительный доход, который зависит от результатов инвестиционной деятельности компании в каждом календарном году. Например, в 2009 году в компании «Ренессанс жизнь» инвестдоход составил 10,1%, в «Росгосстрах-жизнь» – 10,25%, в «Allianz Росно жизнь» – 9,7% по рублевым полисам накопительного страхования, 7,2% – по полисам, номинированным в валюте, в «АльфаСтрахование-жизнь» – 9% по рублевым полисам, 7% – по валютным. Это перекрывает уровень инфляции (в 2009 году он был 8,8%) и сопоставимо с доходностью, которую показал ВЭБ при управлении пенсионными средствами (в 2009 году она составляла по расширенному инвестпортфелю 9,52%, а по портфелю государственных ценных бумаг – 5,72%). Однако не дотягивает до доходности банковских вкладов. Значительно выше была и доходность инвестиций в отдельных негосударственных пенсионных фондах.

«Несмотря на то что средний уровень инвестиционной доходности по накопительным полисам страхования жизни в России на сегодняшний день не всегда достигает среднего значения уровня процентной ставки по депозитам, этот инструмент обладает рядом преимуществ», – убежден Максим Чернин. Во-первых, по его словам, рынок страхования жизни, с инвестиционной точки зрения, регулируется намного жестче, чем банковская сфера: «Все средства клиентов могут вкладываться только в низкорис­кованные инструменты, что обеспечивает надежность вложений на срок до 45 лет». Во-вторых, в случае ухода из жизни клиента-страхователя наследники смогут получить сформированные накопления по полису страхования жизни в течение 5 рабочих дней, тогда как депозит выдается только по истечении полугода – периода вступления в права наследования. Кроме того, вклад на депозит и вложения в ПИФы не предполагают компенсации утраченного дохода. Тогда как программы страхования жизни гарантируют выплату при несчастном случае, потере трудоспособности и в случае смерти застрахованного. И не важно, успел клиент внести все взносы или нет – установленная договором страховая сумма в полном объеме будет выплачена потерпевшему или его наследникам, даже если несчастный случай произошел на следующий день после приобретения полиса. Это справедливо в том числе и для накопительного страхования, когда выгодоприобретателем является ребенок, которому хотят скопить деньги на образование.

Эксперты убеждены, что инвестпривлекательность полисов страхования жизни повысится, как только на нашем рынке появятся продукты unit linked. Они предполагают более широкий инвестиционный инструментарий, в том числе на фондовом и товарном рынках. За счет этого клиент может получить более высокий доход по накопительным полисам. Пока такие продукты у нас запрещены законодательно. Уж слишком они рисковые для клиентов. Однако страховщики выступают «за».

Пенсионная перспектива. По какому пути будет дальше развиваться рынок, у экспертов нет единого мнения. Большинство склоняется к сдержанным прогнозам: бума в ближайшее время не будет, но темпы прироста сохранятся. Страховщики убеждены, что сдвинуть рынок поможет реформа пенсионной системы. По словам Олега Киселева, до последнего времени в России развивались в основном корпоративные негосударственные пенсионные программы. Пенсионная реформа 2002 года создала сегмент обязательного пенсионного страхования, который активно начали осваивать негосударственные пенсионные фонды в 2009–2010 годах. Следующий шаг – развитие пенсионного страхования. В подтверждение своих прогнозов гендиректор «Ренессанс жизнь» приводит статистику: в 2010 году порядка 3 млн граждан России перевели свои пенсионные накопления в негосударственные пенсионные фонды. Общее число граждан России, являющихся клиентами НПФ, может достичь 10 млн человек, что составляет 13% трудоспособного населения страны. «Я считаю, что частное накопительное пенсионное страхование начнет свой стремительный рост по мере насыщения рынка обязательного пенсионного страхования, когда подавляющее большинство клиентов переведут свои пенсионные накопления в НПФ. Это произойдет в 2015–2017 годах. По мере усвоения идеи, что пенсионные накопления можно формировать самостоятельно, будет расти количество клиентов, готовых открывать накопительные пенсионные программы», – убежден Олег Киселев. А государственная программа «Софинансирование» станет дополнительным стимулом для граждан открывать частные накопительные пенсионные и страховые программы.

Менее оптимистичен в своих оценках эксперт «АльфаСтрахование-жизнь». Пенсионное страхование может и должно выступить новым драйвером рынка. Но только в том случае, если будет четкая стратегия в реформировании пенсионной системы. «Россия пока слаба тем, что не имеет четкой политики в сфере пенсионного обеспечения. Это большой социальный вопрос. Нужно определиться с концепцией реформы, решить, какие компании будут заниматься пенсионным обеспечением наших граждан – пенсионные фонды, страховые компании или банки», – считает Алексей Слюсарь.

Лидеры рынка страхования жизни по итогам 2010 года