Страховые компании Lloyd’s Insurance Company и Arch Insurance направили в Высокий суд Лондона ответ на обновленные требования оператора «Северного потока» — подорванного в сентябре 2022 г. трубопровода. Как следует из документа, с которым ознакомился РБК, страховщики не согласны с заявленным Nord Stream AG ущербом, который увеличился с €404 млн до €574 млн из-за зафиксированного в иске нового, помимо урона от взрывов, повреждения — вмятины.
Оператор «Северного потока» сообщал, что вмятина на второй нитке могла появиться в период с 9 марта 2021 г. по 30 октября 2022 г. При этом причиной стало внешнее воздействие, природу которого компания установить не смогла. Lloyd’s и Arch, опираясь на эти заявления, указывают, что Nord Stream AG «не определила отчетный период, во время которого, предположительно, возникла вмятина». А поскольку 1 ноября 2021 года изменились перечень и условия участия страховщиков по первичным (несут первые убытки) и эксцедентным (покрывают убытки после исчерпания основного лимита) полисам, то нет возможности «определить страховщиков, которые, предположительно, несут ответственность за возмещение» по данному повреждению, а также «соответствующие доли такой предполагаемой ответственности».
Помимо этого, Lloyd’s и Arch утверждают, что вмятина появилась так же, как и прорывы обеих ниток, то есть в результате взрыва во время атаки на «Северный поток». Страховщики объясняют, что сила, которая необходима для возникновения подобного повреждения, могла возникнуть только от взрывного устройства. На это указывает и наличие «необъяснимых» предметов или обломков рядом. Кроме того, вмятина находится на сварном соединении, как и прорывы от взрывов, то есть на наиболее слабых местах трубопровода. При этом ее местоположение всего в 90 м от повреждения на первой нитке.
Таким образом, уверены страховщики, возникновение вмятины, как и прорывов, напрямую или косвенно связано с конфликтом между Россией и Украиной. Однако повреждения в случае «военных действий» или «по приказу любого правительства» являются исключениями и не входят в перечень случаев, покрываемых первичными и эксцедентными полисами, которые есть у проекта, считают Lloyd’s и Arch.
Nord Stream AG при этом в своем иске утверждает, что страховые полисы все же предусматривают покрытие заявленного компанией ущерба, даже если он возник в результате событий, попадающих под исключение. Как следует из документов обеих сторон, речь может идти о происшествиях, покрываемых в рамках страхования рисков терроризма.
Какие позиции у сторон по поводу суммы ущерба
Оператор «Северного потока» подал иск к Lloyd’s и Arch в феврале 2024 года, а в сентябре обновил свои требования. По оценке Nord Stream AG, предварительно восстановление «Северного потока», включая работу по удалению воды из труб, их стабилизацию, ремонт и восполнение утраченных запасов газа, стоит «как минимум €1,2 млрд». Из них €510 млн приходится на ущерб от взрывов, €240 млн — от вмятины и €400—450 млн — от потерянного газа. Оператор считает, что по условиям страховых полисов он имеет право компенсировать €380 млн за ущерб от взрывов на обеих нитках вне зависимости от того, считать ли каждый взрыв отдельным происшествием или единым событием. Еще €190 млн положены компании за возникновение вмятины, и €3,76 млн Nord Stream AG требует на возмещение стоимости первичного освидетельствования ущерба, проведенного Svarog LLP. Таким образом, с февраля запрашиваемая оператором сумма выросла в 1,4 раза — до €574 млн.
Lloyd’s и Arch, которые в разбирательстве выступают ответчиками от имени нескольких страховщиков, отказывают Nord Stream AG в выплате компенсации. Как и прежде, свою позицию они аргументируют тем, что газопровод пострадал в результате военных действий, а такие риски не включены в страховые полисы. Кроме того, компании не согласны с объемом страхового лимита, заявляемого оператором «Северного потока». Они утверждают, что как в первичных, так и в эксцедентных полисах установлен лимит в размере €100 млн за каждое страховое событие на обе нитки и до €200 млн совокупно в год на отдельно взятую нитку. Таким образом, максимальный размер выплат по одному страховому событию может составлять не более €200 млн, а взрывы, из-за которых, как утверждают страховщики, возникли прорывы и вмятина, нужно считать одним событием.
Nord Stream AG в своем исковом заявлении разъяснял, что лимиты на покрытие по первичным и эксцедентным полисам составляет €100 млн на страховое событие, но на каждую нитку, и до €200 млн в совокупности в год на обе нитки. Оператор «Северного потока» заявлял, что два взрыва являются отдельными страховыми событиями, но даже если их воспринимать как одно, то компания «в любом случае имеет право на возмещение €100 млн как по первичным (за вычетом франшизы в размере €10 млн), так и по эксцедентным полисам и при этом в отношении каждой нитки в части ущерба от взрывов». Вмятину Nord Stream AG считал отдельным страховым событием.
Lloyd’s и Arch в своем ответе отдельно отмечают, что намерены «полагаться на экспертные доказательства, которые появятся в надлежащее время, относительно характера атаки на трубопроводы „Северного потока-1“ и ее связи с вышеупомянутым конфликтом между Россией и Украиной». Также страховщики пока не признают оценку Nord Stream AG по стоимости восстановительных работ и будут «в надлежащее время» «полагаться на доказательства экспертов». Что касается стоимости потерянного газа, то при соответствии ряду условий на его возмещение полагается по €36 млн на каждую нитку, утверждают компании.
Вопрос о том, как толковать страховые события — единым или разными происшествиями, будет, скорее всего, зависеть от экспертных оценок специалистов по повреждениям подводных коммуникаций, считает руководитель страховой практики МЭФ Legal Иван Рыбаков. По его мнению, у Nord Stream AG «достаточно серьезные» шансы на успех, а апеллирование страховщиков к исключениям, связанным с военными рисками, ему «не кажется сильным ходом».
«Все-таки между СВО на Украине и террористическим актом на газопроводах если и будет доказана связь, она не будет прямой, всякий акт терроризма так или иначе связан с ведущейся где-то военной операцией или войной. И если следовать логике страховщиков, заявленной в Лондоне, то всякий теракт подпадал бы под исключение как военный риск», — отмечает он.
