Недавно Минфин обнародовал свой законопроект о финансовом уполномоченном. Идея разрешения конфликтов между финансовыми организациями и их клиентами с помощью специального посредника в целом мне нравится. Но я не верю, что в предложенном виде она будет работать в страховании.
Во-первых, законопроект предполагает смешной лимит спора – 100 тыс. р. Напомню, что выплаты по вреду жизни и здоровью у нас по всем новым обязательным видам страхования составляют 2 млн р. Повышаются и страховые суммы по ОСАГО. Зачем ради споров по выплатам до 100 тыс. р. вводить целый институт?!
Во-вторых, вызывает сомнения система управления службой омбудсмена. Согласно законопроекту, управляющим органом службы является ее совет, который назначается по представлению правительства. Думаю, как и в других подобных организациях, в результате мы увидим в совете банкиров, финансистов, а то и судей, не разбирающихся в страховании. Или тех, кто, как говорят на рынке, «вхож во все двери» в администрациях. На горьком опыте мы уже знаем, что даже структура с демократическими принципами руководства способна принимать разрушительные для рынка решения (пример – постановление Пленума Верховного суда, распространившее закон о защите прав потребителей на страхование). Что же будет, если принципы руководства новым институтом останутся такими, как в законопроекте?
В-третьих, не ясны ни порядок рассмотрения споров финансовым уполномоченным, ни принципы, на которых он должен будет основывать свои решения. Основополагающие документы, определяющие его работу, должен будет утвердить совет, причем сделать это он должен будет, исходя из некоего своего понимания. Между тем права у уполномоченного серьезные: после того как закончится переходный период, его решения станут обязательными для финансовых организаций.
Наконец, вопросы вызывает и система финансирования омбудсмена. В законопроекте она построена по принципу обязательного страхования: плати, вдруг что-нибудь случится. Платить нужно вне зависимости от того, много ли к компании претензий со стороны клиентов или их нет совсем. Кроме того, платить нужно еще и за само рассмотрение спора, причем из законопроекта не ясно – сколько.
В общем, в опубликованном виде законопроект порождает вопросов больше, чем регулирует.
ВОЙТИ НА САЙТ
Восстановление пароля
«Лимит спора — 100 тыс. р.» лишь на первый взгляд кажется смешным. Сразу чувствуется, что законопроект готовили страховщики и исключительно в своих собственных интересах, ведь таких «споров» — большинство, причем касаются они назойливых претензий застрахованных по ОСАГО и КАСКО. Именно таким омбудсменом страховщики попытаются «убить» бизнес расплодившихся в последние годы юридических фирм, чуть ли не безвозмездно оказывающих услуги гражданам по разного рода тяжбам со страховщиками, когда последние вынуждены получать предписания и штрафы, а также нести судебные издержки из-за каждой недовыплаты. Ведь когда некое движение принимает массовый характер, нет ничего правильнее, чем возглавить его! Ну а проверенных людей в омбудсмены найдется достаточно — такая кормушка, когда по чуть-чуть, но много и часто, выглядит вполне привлекательно для «банкиров, финансистов, а то и судей, не разбирающихся в страховании. Или тех, кто, как говорят на рынке, “вхож во все двери” в администрациях».
А как страховщики убьют бизнес юрфирм? Ведь, во-первых, первые два года работы решения омбудсмена будут необязательны для страховщиков, а во-вторых, в суде можно еще и штраф со страховщика срубить. Какой же клиент пойдет к омбудсмену?
Понятие страховой омбудсмен дурно пахнет. Отдает с одной стороны коммерцией на государственном уровне, а с другой стороны пародия на судебную систему РФ.
В Британии, например, никто не жалуется в их Надзор (FSA), т.к. для этого есть омбудсмен. Причем одна структура занимается и банками, и страховыми компаниями, и пенсионными фондами, и еще разными учреждениями. Рассматривают, реагируют, принимают решения, причём не всегда в пользу страхователя. У них тоже есть лимиты по рассмотрению дел — 150 000 фунтов (недавно еще было 100 тыс.)
В российском проекте (http://www.rg.ru/2...) срок обращения 2 года с момента «окончания финансовой услуги», у англичан — 6 мес. с даты отказа, но в целом подход понятен. Никто пострадавшую сторону не ограничивает подать в суд на любом этапе рассмотрения дела или в случае несогласия с выводами омбудсмена, чего не скажешь о СК.
Частично мы это обсуждали в августе (http://www.asn-new...)
Тут можно почитать по функциям британского фин. омбудсмена и порядке работы с ним — http://www.financi...