Вот уже больше полугода действует закон об обязательной цессии. И уже сейчас хочется поделиться несколькими наблюдениями из жизни национального перестраховщика.
Во-первых, несмотря на то, что все члены команды РНПК хорошо знают российский страховой рынок и давно на нем работают, оказавшись в роли национального перестраховщика в условиях обязательной цессии, каждый из нас сделал для себя немало открытий. Мы узнали много новых имен и компаний, с которыми раньше не приходилось сотрудничать. Теперь мы точно знаем, что российский рынок — это не только топ-20. На рынке много небольших, региональных, нишевых компаний со своими стратегиями развития, бизнес-моделями, с растущими портфелями, конкуренцией и со своими лояльными клиентами. И именно эти компании оказались более лояльными по отношению к РНПК, чем лидеры рынка. Крупные компании успешно решали вопросы перестраховочной защиты своих портфелей задолго до появления РНПК. Им нужна наша поддержка лишь в части санкционного бизнеса. И после появления материнской гарантии от ЦБ мы эту поддержку оказываем в полном объеме.
Во-вторых, было неожиданностью увидеть много (намного больше, чем можно было предположить) некачественного бизнеса – рисков, от подписания которых нам приходится отказываться. Мы планировали, что число отказов будет минимальным, штучным. А выходит, что не принимается почти половина из предлагаемых нам рисков.
В-третьих, стало очевидно, что с появлением РНПК на рынке будут происходить структурные изменения. Тенденция уже очевидна – объем премий, передаваемых на международные рынки, снижается. Косвенно это подтверждает, что идет процесс очищения рынка от нестраховых операций, увеличение внутренней емкости и появление альтернативного рынка размещения рисков. В течение 2017 г. рынок стабилизируется, а с 2018 г. начнется более конструктивное взаимодействие и внутреннее развитие.
В-четвертых, к сожалению, мы увидели, что у рынка нет консолидированной позиции в отношении путей и моделей развития. Вместо этого очень много внимания – увы, неслучайно – уделяется теме ОСАГО. Рынок топчется на месте, хотя предпосылки для роста есть, есть огромный потенциал, и не только в страховании жизни. Сегодня недостаточно внимания уделяется информационным технологиям, умным продажам и особым продуктам, ориентированным на разные потребительские ожидания и потребности. В результате рынок недооценен инвесторами, хотя по-своему уникален и имеет свой путь развития.
Мы не сидим сложа руки. Мы выступаем с инициативами, предлагаем новые страховые решения и свою перестраховочную поддержку под них. Мы хотим двигать рынок, расти вместе с ним. Нам очень важно, чтобы рынок поверил нам и мы вместе наращивали его объем, в том числе и за счет роста доверия и востребованности страховой защиты со стороны страхователей и государства.
Вот почему самое главное – это создать базу идей и работать вместе с рынком над их воплощением в жизнь. Начало уже положено: на базе РНПК сформирована рабочая группа по киберстрахованию, в которую вошли представители более 20 компаний.
Какие риски не берёте, если не секрет?
Не секрет. В отношении перестрахования рисков физических лиц не берем одиночные машины и дома, т.к. неясно почему именно эти машины и дома, а не весь портфель договоров, передаются в перестрахование. Мы отказываемся от такого бизнеса, но предлагаем альтернативу – заключение облигаторных договоров на весь портфель. Эта модель выглядит более справедливой для нас – мы получаем участие во всех договорах, а не в каком-то одном сегменте, от удержания которого прямой страховщик хочет по какой-то причине избавится.
В отношении рисков юридических лиц отказы касаются в основном складских рисков, когда страховщик не обладает информацией о рискозащищенности объекта, или когда сам объект страхования не имеет систем пожаротушения и охраны. Негативно относимся к ювелирным магазинам и ломбардам, потому что далеко не всегда эти объекты имеют должный уровень защиты хранящихся ценностей. Не любим одиночные банкоматы или терминалы приема платежей, которые расположены в неохраняемых местах. И так далее. Ничего нового.
Николай,
«Во-вторых, было неожиданностью увидеть много (намного больше, чем можно было предположить) некачественного бизнеса – рисков, от подписания которых нам приходится отказываться. Мы планировали, что число отказов будет минимальным, штучным. А выходит, что не принимается почти половина из предлагаемых нам рисков.»
Как же так получается? Где страховаться тогда?
Почему-то считается, что экономию на издержках (например, на хранение на неохраняемом складе) можно перекрыть страхования. Другой пример — договор перевозки по принципу «подешевле» с перевозчиком, у которого нет страхования ответственности перевозчика, у которого в эксплуатации одна неновая машина и который физически не может покрыть возникающий убыток за счет собственных средств. И все это должно быть компенсировано договором страхования грузов, но тоже непременно самым дешевым. Но ведь так не бывает – низкое качество риска должно приводить к тому, что страхование будет очень дорогим. А если и риск низкого качества, и страхование дешевое, то итогом будет непокрытый убыток. Поэтому страховаться надо в надежной компании. Но ровно в такой же степени это утверждение касается и качества риска. Нельзя быть уверенным в сохранности своего товара, если на складе нет пожарной сигнализации и охраны. Нельзя купить надежное страхование в компании, которой все равно, за какие риски она отвечает, и которая вне зависимости от качества риска будет страховать все подряд дешево. Страхование – это инструмент воздействия на риск – за качественные риски страховщики бьются в конкурентной борьбе, а стоимость страхования постоянно снижается. По некачественным рискам (во многом это касается складских рисков, особенно, по неподготовленным местам хранения) конкуренции на страховом рынке нет, а ставки растут.
«у которого в эксплуатации одна неновая машина» — интересно рнпк на другой планете существует?
70% объема грузоперевозок это именно мп и ип это реалии российской действительности
Доброе утро Николай.
1) Что понимать под некачественным бизнесом? Есть критерии, которыми можно было бы руководствоваться страховщикам?
2) Были ли крупные выплаты по санкционному бизнес?
Благодарю за скорый ответ!
Мы разместили на своем сайте информацию с андеррайтинговыми руководствами по основным линиям бизнеса. Там заложены базовые принципы того, что такое хорошо, а что такое плохо. А в целом, отсутствие информации по риску, который предлагается в перестрахование, а также невозможность страховщика ответить на вопросы по риску – это основные подтверждения некачественной работы – либо плохого риска (пусть и за глаза), либо плохого андеррайтинга.
Крупных выплат пока не было. Заявлен крупный убыток по грузам на сумму более 70 млн. руб. по нашей доле, но он находится еще в процессе пакета выплатных документов на стороне взаимоотношений между страхователем и страховщиком.
Ещё бы Вы своему учредителю это объяснили бы.
Николай, есть ли в компании позиции, которые еще не закрыты? Если есть вакансии, то куда можно направлять резюме?
Мы находимся в состоянии роста. Мы будем признательны за отправку резюме на rnrc@rnrc.ru. Если в текущий момент вакансий и не будет, кандидаты попадут в кадровый резерв компании. Ни одно полученное резюме не пропадет.
Николай Владимирович, здравствуйте!
А можно, пожалуйста, поподробнее про киберстрахование?
Спасибо.
А это правда, что всего за один год работы РНПК Вам удалось добиться убыточности выше 100%?
Войдите через свой аккаунт в соц. сетях или почтовых сервисах