Одна из экспертов отметила, что в 2022 г. ВС высказывал аналогичную позицию, указывая, что в порядке суброгации к страховщику в пределах выплаченной суммы переходит то право требования, которое страхователь имел по отношению к лицу, ответственному за убытки, т.е. на том же основании и в тех же пределах, но не более выплаченной страхователю суммы. Другой согласился с выводом ВС о том, что если лицо не включено в список допущенных к управлению застрахованным транспортом, оно не может рассматриваться как лицо, имеющее интерес в сохранении названного имущества, на которое правила добровольного страхования автотранспортных средств распространяются так же, как на страхователя.
Верховный Суд опубликовал Определение № 35-КГ23-6-К2 от 10 октября, в котором указал, что выводы нижестоящих судов о распространении правил добровольного страхования автотранспортных средств на лицо, допущенное согласно договору ОСАГО к управлению транспортным средством и имеющее интерес в сохранении названного имущества, не основаны на законе и Правилах комбинированного страхования автотранспортных средств.
13 июля 2020 г. произошло ДТП с участием автомобиля «Mazda СХ-5», которым управляла Наталия Мегрелишвили, впоследствии признанная виновной в аварии.
На момент ДТП собственником данного автомобиля Ингой Гогинавой с САО «ВСК» было заключено два договора страхования: договор ОСАГО, по условиям которого Наталия Мегрелишвили входила в круг лиц, допущенных к управлению данным транспортным средством, и договор добровольного страхования имущества, по условиям которого лицом, допущенным к управлению автомобилем «Mazda СХ-5», указана только Инга Гогинава.
Договор добровольного страхования имущества был заключен на условиях, изложенных в Правилах комбинированного страхования автотранспортных средств, утвержденных страховщиком 27 декабря 2017 г.
САО «ВСК» обратилось в суд с иском к Наталии Мегрелишвили о взыскании убытков в порядке суброгации в размере более 600 тыс. руб., указав, что по ее вине поврежден автомобиль, принадлежащий Инге Гогинаве и застрахованный истцом по договору добровольного страхования. «ВСК» признала данный случай страховым и осуществила страховое возмещение путем оплаты стоимости восстановительного ремонта машины. Поскольку Наталия Мегрелишвили управляла застрахованным автомобилем, будучи не включенной в рамках названного договора страхования в круг лиц, допущенных к управлению ТС, страховая компания полагала, что к ней в пределах выплаченной суммы перешло право требования страхователя к лицу, ответственному за убытки.
Отказывая в удовлетворении иска, суд пришел к выводу об отсутствии у страховщика права требования в порядке суброгации к ответчику на основании п. 1 ст. 965 ГК, поскольку собственник застрахованного автомобиля Инга Гогинава на законных основаниях передала во временное владение и пользование транспортное средство своей дочери Наталии Мегрелишвили, на которую как на лицо, допущенное согласно договору ОСАГО к управлению ТС, а следовательно, имеющее интерес в сохранении названного имущества, распространяются правила добровольного страхования автотранспортных средств как на страхователя. С данными выводами согласились апелляция и кассация.
Страховая компания обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд. Проверив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС сослалась на п. 4 ст. 421, п. 1 и 2 ст. 929, подп. 2 п. 1 ст. 942 и п. 1 ст. 943 ГК РФ, а также п. 2 ст. 9 Закона об организации страхового дела в РФ, отметив: из приведенных положений закона следует, что по договору добровольного страхования имущества, если иное не установлено законом или иными правовыми актами, стороны вправе по своему усмотрению определить перечень случаев, которые признаются страховыми, а также те, которые таковыми не являются. В частности, если застрахованным имуществом выступает ТС, стороны договора страхования вправе включить в договор условие о том, что страховым случаем является повреждение транспортного средства при управлении им определенными водителями, указанными в договоре страхования (страховом полисе), либо вне зависимости от того, кто управлял транспортным средством в момент его повреждения. Как пояснил ВС, указание в договоре страхования лица, допущенного к управлению застрахованным транспортным средством, является элементом описания страхового случая, т.е. существенным условием договора страхования. При этом круг лиц, допущенных к управлению транспортным средством, обусловливает оценку страховщиком риска возникновения страхового случая, а следовательно, и размер страховой премии.
Верховный Суд подчеркнул, что при заключении договора добровольного страхования автомобиля Инга Гогинава и «ВСК» достигли согласия по перечню страховых рисков. В данные риски включены «дорожное происшествие по вине страхователя, допущенного лица или неустановленных третьих лиц» и «дорожное происшествие по вине установленных третьих лиц», содержание которых раскрывается в Правилах комбинированного страхования автотранспортных средств.
Суд установил, что, заключая договор добровольного страхования автомобиля на условиях его ограниченного использования, Инга Гогинава самостоятельно определила круг допущенных к управлению ТС лиц в рамках данного договора, а именно – указала в качестве такого лица только себя, исходя из чего и был определен размер страховой премии. Поскольку ДТП с автомобилем Инги Гогинавы произошло по вине Наталии Мегрелишвили, не указанной в полисе добровольного страхования автомобиля в качестве лица, допущенного к управлению данным ТС, страхователь исходил из того, что такое событие не отвечает признакам страхового случая «дорожное происшествие по вине страхователя, допущенного лица или неустановленных третьих лиц». Согласно страховому акту от 3 февраля 2021 г. страховая компания признала данный случай страховым по риску «дорожное происшествие по вине установленных третьих лиц» и осуществила страховое возмещение путем оплаты стоимости восстановительного ремонта в размере более 600 тыс. руб.
ВС пояснил, что в силу п. 2 ст. 209 ГК собственник вправе по своему усмотрению передавать другим лицам, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом. Вместе с тем факт передачи собственником транспортного средства во владение другому лицу на законных основаниях (включение в качестве допущенного к управлению ТС лица согласно условиям договора ОСАГО) не свидетельствует о страховании по договору добровольного страхования имущества риска причинения ущерба таким лицом на тех же условиях, что и страхование риска причинения ущерба собственником-страхователем. Те факты, что ответчик и страхователь – собственник автомобиля состоят в родственных отношениях и что ответчик включен в число допущенных к управлению данным ТС лиц согласно условиям договора ОСАГО, не имеют правового значения для рассмотрения спора, поскольку не влияют на правоотношения между страховщиком, страхователем и причинителем вреда по договору имущественного страхования.
В соответствии со ст. 965 ГК, если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования (п. 1). Перешедшее к страховщику право требования осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем (выгодоприобретателем) и лицом, ответственным за убытки (п. 2), заметил Верховный Суд.
Из приведенных положений закона следует, пояснил ВС, что в порядке суброгации к страховщику в пределах выплаченной суммы переходит то право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имел по отношению к лицу, ответственному за убытки, т.е. на том же основании и в тех же пределах, но и не более выплаченной страхователю (выгодоприобретателю) суммы.
Таким образом, резюмируется в определении, при разрешении суброгационных требований суду в соответствии с ч. 2 ст. 56 ГПК следует определить, на каком основании и в каком размере причинитель вреда отвечает перед страхователем (выгодоприобретателем), и сопоставить размер этой ответственности с суммой страхового возмещения. При таких обстоятельствах выводы суда, согласно которым на Наталию Мегрелишвили распространяются условия договора добровольного страхования автомобиля в той же мере, в какой и на страхователя, ввиду передачи ответчику права владения и пользования имуществом на законных основаниях, а также ввиду родственных отношений с собственником, влекущих интерес в сохранении названного имущества, не основаны на законе и Правилах комбинированного страхования автотранспортных средств, раскрывающих содержание страхового риска «дорожное происшествие по вине страхователя, допущенного лица или неустановленных третьих лиц». Таким образом, Верховный Суд отменил судебные акты апелляции и кассации, а дело направил на новое рассмотрение в апелляцию.
В комментарии «АГ» адвокат КА Новосибирской области «Бойко и партнеры» Светлана Немчинова назвала правовую позицию ВС последовательной. «Ранее, в 2022 г., Верховный Суд высказывал аналогичную позицию, указывая, что в порядке суброгации к страховщику в пределах выплаченной суммы переходит то право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имел по отношению к лицу, ответственному за убытки, т.е. на том же основании и в тех же пределах, но не более выплаченной страхователю (выгодоприобретателю) суммы», – пояснила Светлана Немчинова.
Эксперт в области страхового права, партнер АБ «Бельский и партнеры» Дмитрий Шнайдман отметил, что ВС в определениях от 23 августа 2011 г. по делу № 1-В11-6 и от 17 января 2012 г. по делу № 57-В11-9 неоднократно указывал на недопустимость удовлетворения исковых требований страховщиков к лицам, допущенным к управлению застрахованными ТС.
«Продолжая эту же правовую логику, Верховный Суд пришел к обоснованному выводу, что если лицо не включено в список лиц, допущенных к управлению застрахованным транспортом, оно не может рассматриваться как лицо, имеющее интерес в сохранении названного имущества, на которое распространяются правила добровольного страхования автотранспортных средств так же, как на страхователя. Соответственно, в подобном случае право страховщика на суброгацию подлежит реализации на общих основаниях», – считает эксперт.
В данном случае, по мнению Дмитрия Шнайдмана, примечательна сама правовая конструкция договора страхования. «Наиболее часто в правилах страхования различных страховщиков применяется подход, при котором ущерб застрахованному ТС по вине лица, не допущенного к управлению, просто является исключением из страхового покрытия. При этом подобный подход в последнее время находит отражение в практике Верховного Суда – в частности, в Определении от 27 августа 2019 г. № 41-КГ19-27», – отметил он.
В данном деле, добавил эксперт, страховщик выбрал менее очевидный путь: исходя из условий договора страхования, причинение ущерба по вине лица, не допущенного к договору, – это страховой случай, но указанное лицо рассматривается как любой иной причинитель вреда, который обязан нести ответственность по его возмещению. «В любом случае страхователь должен максимально тщательно и разумно подходить к вопросу допуска к управлению своим транспортом лиц, на которых не распространяется страховая защита по его полису КАСКО, понимая и принимая все возникающие в этом случае риски», – заключил эксперт.
ВС направил на новое рассмотрение спор, в рамках которого суды отказали страховщику во взыскании убытков в порядке суброгации
Верховный Суд установил, что, заключая договор добровольного страхования автомобиля на условиях его ограниченного использования, собственник самостоятельно определила круг допущенных к управлению ТС лиц, указав в качестве такого лица только себя.
