Пленум ВС принял постановление по спорам о добровольном страховании имущества

Один из экспертов «АГ» обратил внимание, что из итогового текста постановления исключено упоминание о возложении на страховщика бремени доказывания согласия страхователя на заключение договора страхования и это в большей степени соответствует интересам страховщиков. Другая подчеркнула, что обновленная редакция постановления наилучшим образом соответствует принципу исчисления срока исковой давности, заложенному в ст. 200 ГК, и обеспечивает баланс интересов сторон договора страхования.
25 июня Пленум Верховного Суда принял постановление о применении судами законодательства о добровольном страховании имущества. Как сообщалось ранее, проект разъяснений, содержащий почти 130 пунктов, по итогам рассмотрения 4 июня был отправлен на доработку. В результате в документ были внесены изменения, ключевые из которых прокомментировали эксперты «АГ».

Старший партнер АБ «Бельский и партнеры» Дмитрий Шнайдман обратил внимание на изменение формулировок п. 8 в той части, в которой из текста постановления исключен прямой запрет на самостоятельное проставление страховщиком либо его представителями согласия на заключение договора страхования и согласия с его условиями, данного от имени гражданина-потребителя. Также исключено упоминание о возложении на страховщика бремени доказывания согласия страхователя на заключение договора страхования, его ознакомления с условиями договора и правилами страхования. «Представляется, что соответствующее изменение формулировок в намного большей степени соответствует интересам страховщиков, поскольку в отсутствие прямого указания на распределение бремени доказывания именно страхователь, ссылающийся на то, что он не был ознакомлен с тем или иными условиями договора, будет обязан доказать данное обстоятельство», — считает эксперт.

Согласно п. 31, если имущество находится в общей долевой собственности нескольких лиц, то интерес в его сохранении в полном объеме признается за каждым из сособственников, любой из них вправе застраховать указанное имущество на всю его стоимость. При наступлении страхового случая страховщик обязан произвести собственнику страховое возмещение в размере убытков, причиненных застрахованному имуществу, независимо от размера доли такого собственника в праве общей собственности на это имущество. Редакционная комиссия уточнила, что в этом пункте речь идет о долевой или совместной собственности нескольких лиц. Кроме того, дополнительно подчеркивается, что иные собственники вправе обратиться к собственнику, получившему страховое возмещение, с требованием о выплате части полученного им страхового возмещения, соответствующей их доле (за вычетом приходящейся на их долю части расходов собственника, застраховавшего такое имущество, по уплате страховой премии).

Партнер АБ «КИАП» Мария Краснова считает полезным указанное уточнение порядка распределения страхового возмещения между несколькими собственниками застрахованного имущества.

Эксперт отметила, что после доработки в п. 35 постановления введено понятие «страховая услуга», под которой понимается финансовая услуга, оказываемая страховой организацией или обществом взаимного страхования в целях защиты интересов страхователей (выгодоприобретателей) при наступлении определенных страховых случаев за счет денежных фондов, формируемых страховщиками из уплаченных страховых премий (страховых взносов), а также за счет иных средств страховщиков. Изначально в проекте лишь разъяснялось, каким образом определяется цена этой страховой услуги. Как полагает эксперт, данное разъяснение добавлено для целей взыскания неустойки в соответствии с Законом о защите прав потребителей.

Дмитрий Шнайдман считает важной корректировку п. 48 разъяснений в той части, в которой расширяется применение понятия «утрата товарной стоимости». Он пояснил: ранее существовавшая редакция в буквальном толковании указывала, что данное понятие применимо исключительно к транспортным средствам. Нынешняя же редакция предполагает, что утрата товарной стоимости как часть реального ущерба может подлежать возмещению применительно к любому застрахованному имуществу. «Полагаю, что с учетом сохранившейся оговорки о том, что «договором добровольного страхования может быть предусмотрено, что утрата товарной стоимости не подлежит возмещению страховщиком», страховщикам, не намеренным возмещать утрату товарной стоимости в отношении любого застрахованного имущества, желательно внести соответствующие условия в типовые договоры страхования», — отметил адвокат.

В проекте постановления в п. 51 было указано, что страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения в случаях, предусмотренных законом (ст. 961, 962 и 965 ГК РФ). Установление договором добровольного страхования имущества дополнительных оснований освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения недопустимо (ст. 964 ГК РФ).

Мария Краснова заметила, что аналогичная позиция неоднократно встречается в судебной практике: в Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с добровольным страхованием имущества граждан, утвержденном Президиумом ВС РФ 27 декабря 2017 г. (п. 11); постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 9 июня 2020 г. по делу № А56-60536/2017; постановлении Арбитражного суда Московского округа от 18 декабря 2023 г. по делу № А40-58344/2023 и др. Как считает эксперт, эта трактовка порадовала бы многих страхователей, но она была не совсем верной. «Вопрос о характере положений ст. 964 ГК ранее уже рассматривался Конституционным Судом РФ, который в Определении от 20 ноября 2008 г. № 1006-О-О указал, что положения этой статьи являются диспозитивными. Аналогичная позиция выражена в Постановлении Президиума ВАС РФ № 4561/08 от 23 июня 2009 г.: «диспозитивность формулировки ст. 964 Кодекса, непосредственно посвященной основаниям освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения, позволяет сделать вывод, что такие основания сторонами в договоре могут быть предусмотрены. Исходя из принципа свободы волеизъявления... это означает право сторон на установление в договоре иных, кроме предусмотренных законом, оснований для освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения»», — пояснила она.

Именно поэтому в постановлении Пленума ВС РФ, посвященном вопросам страхования, содержались положения о том, что стороны вправе включать в договор добровольного страхования имущества условия об основаниях для отказа в страховой выплате, если они не противоречат действующему законодательству, в частности ст. 16 Закона о защите прав потребителей, считает Мария Краснова.

В принятом в итоге документе п. 51 содержит те же подходы, но разъясняет, что таким противоречием может стать наличие в договоре со страхователем-потребителем дополнительных, не предусмотренных ст. 961, 963 и 965 ГК оснований для освобождения страховщика от выплаты. То есть страховщик может быть освобожден от ответственности только при неуведомлении страхователем об убытке (ст. 961 ГК), умысле и грубой неосторожности страхователя (ст. 963 ГК) либо отказе последнего от суброгации (ст. 965 ГК). На страхователей — юридических лиц и индивидуальных предпринимателей данное положение не распространяется. «Такое разграничение обусловлено, на мой взгляд, как требованиями закона (подп. 4 п. 2 ст. 16 Закона о защите прав потребителей и ст. 310 ГК, предусматривающей различное регулирование одностороннего отказа от исполнения обязательства для лиц, осуществляющих и не осуществляющих предпринимательскую деятельность), так и общим принципом необходимости защиты слабой стороны (страхователя — физического лица). Предполагается, что предприниматель должен быть в состоянии изучить, оценить и при необходимости скорректировать предлагаемые ему условия страхования. Однако на практике такая возможность существует далеко не всегда», — подчеркнула Мария Краснова.

Эксперт также назвала существенным изменение, которое было включено в итоговую редакцию постановления Пленума, касающееся порядка исчисления сроков по суброгационным спорам. В первоначальной версии в п. 78 разъяснений было указано, что срок исковой давности для страховщика, выплатившего страховое возмещение, должен исчисляться с момента наступления страхового случая.

Данное положение, как заметила Мария Краснова, дублировало аналогичную норму из Постановления Пленума ВС от 27 июня 2013 № 20 (п. 10) и было основано на большом массиве судебной практики, включая Определение ВС РФ от 4 августа 2022 г. № 303-ЭС22-3062; Постановление Президиума ВАС РФ от 24 июня 2008 г. № 3598/08; постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 25 декабря 2023 г. по делу № А55-34743/2022 и пр. Мария Краснова отметила, что в основе такого исчисления сроков исковой давности лежит тот факт, что именно с наступлением страхового случая закон связывает момент возникновения у страховщика обязательства по выплате страхового возмещения. Вместе с тем, по мнению эксперта, подобное утверждение не всегда справедливо, например если речь идет о страховании грузов, когда в перевозке участвует целая цепочка фактических и номинальных перевозчиков, установить которых не всегда представляется возможным. Особенно принимая во внимание сокращенные сроки исковой давности.

В связи с этим финальная редакция п. 78 постановления разъясняет: срок начинает течь со дня, когда страхователь (выгодоприобретатель) узнал или должен был узнать о том, кто является лицом, ответственным за убытки (п. 1 ст. 200, ст. 201 и 965 ГК), полагает адвокат. «Данная редакция наилучшим образом соответствует принципу исчисления срока исковой давности, заложенному в ст. 200 ГК, и обеспечивает баланс интересов сторон договора страхования: с одной стороны — на страховщика не оказывается давление с целью ускорить процесс урегулирования, чтобы не пропустить срок исковой давности и возможность суброгации, с другой — страхователь выходит из-под риска отказа в выплате в связи с тем, что он не обеспечил страховщику право суброгации, если, например, страхователь не знает, кто именно несет ответственность за причиненный убыток», — резюмировала Мария Краснова.

Дмитрий Шнайдман полагает, что в основном все сделанные редакционной комиссией правки носят технический характер, не затрагивают сущностного содержания документа. Мария Краснова согласилась с коллегой, отметив, что итоговая редакция постановления Пленума ВС, по большей части, содержит уточнения, стилистические правки, приведение формулировок в соответствие с положениями гл. 48 ГК.